Авт. Цвершиц Андрей
После смерти Симады. «Страшная клятва… Месяц спустя».
Настал май сурового 1954 года. Где-то в Китае «Алел Восток», в Долине Кувшинов – Дьенбьенфу отгремели последние выстрелы…
А на острове Лубанг несломленный второй лейтенант Онода и рядовой первого класса Козука всеми силами приближали победу над надменным врагом – американцами и его трусливыми прихвостнями – филиппинцами.
Невидимой тенью эскадрон Оноды кружил по тропам острова нанося неожиданные удары по продовольственным запасам островитян. Лишь «дикий» рис и «дикая» говядина была скромным пропитанием японских партизан (рыбу Онода совершенно не любил). Каждая меткая пуля из его верной винтовки поражала цель – будь то лоб коровы или конечность беспечного аборигена.
17 мая 1954 года(через 10 дней после смерти Симады) Онода и Козука над лесом в котором они прятались пролетел самолет филиппинских ВВС. С филиппинского(!) самолета через громкоговоритель раздавались призывы: «Онода! Козука! Война закончилась!»
Но бдительность японского воина Оноды так легко не обмануть.
Онода: «Это взбесило нас. Мы хотели кричать отвратительным грязным американцам (?) прекратить угрожать и льстить нам. И если они не прекратят запугивать нас как трусливых кроликов, мы рано или поздно однажды доберёмся и до них». (Американцы это услышали и сильно испугались.)
Тем временем на острове Лубанг осуществляла свою деятельность поисковая группа созданная по просьбе семей Онода и Козука. Заручившись одобрением филиппинского правительства японские представители из Министерства здравоохранения и благосостояния в период с мая по август 1954 года в сопровождении филиппинской полиции пытались найти японских солдат на острове. В составе поисковой группы находились Тошио Онода и Фукудзи Козука (младший брат рядового первого класса Козуки Конзичи). Организация поисков была инициирована на основании показаний Министерству иностранных дел Японии бывшим членом «эскадрона» рядовым первого класса Акацу Юичи. Так как поиски японских солдат на острове Лубанг не привели к положительному результату, сложилось общественное мнение (отразившееся в японской печати) «что японские солдаты опасаются выходить из джунглей к филиппинским военным». И далее: «обнаружение кострищ и возможных стоянок свидетельствует о том, что «оставшиеся японские солдаты» еще живы.
В начале июля 1954 года второй лейтенант Онода и его верный товарищ рядовой первого класса Козука решаются посетить место гибели капрала Симады Шоичи.
Стоя в роковой долине Онода погрузился в мысли: «У меня случались с Симадой. Были споры и стычки, но он был преданным другом. Вместе мы сражались бок о бок целых десять лет».
Некоторое время Онода стоял с руками сложенными в молитве. А затем…
Онода и Козука поклялись, что отомстят за смерть Симады. (Трепещи селянин. Бойся мести говядина!)
Вражеская агитация и пропаганда. «Опять поддельные родственники».
Родственники из семей Онода и Козука предпринимали отчаянные меры по скорейшему обнаружению своих «забытых солдат». С отдельных уголков Филиппинских островов доходили известия о случаях расправ местными жителями над японскими солдатами вышедшими из джунглей в 1950 году. Разбрасывания листовок и призывы из громкоговорителей не давали эффекта. Имели место попытки запуска воздушных шаров с баннерами на японском языке.
С целью налаживания контакта и организации мест встреч с поисковыми отрядами в местах возможного прохождения маршрутов «партизан» были выложены копии писем родственников, японские газеты и журналы во влагозащитной упаковке. Также с целью облегчения обнаружения японскими солдатами мест с оставленными письмами и литературой на близлежащих деревьях вывешивались японские флаги (часто срываемые филиппинцами).
На такое место обозначенное японским флагом в близи долины где погиб Симада натолкнулся Онода и Козука. Флаг оказавшийся в руках Оноды был подписан его родственниками. Но второй лейтенант включил «тайного агента» в режиме «контрразведчик» и сразу же разоблачил козни врага.
Онода: «Я обнаружил японский флаг, на котором были написаны имена моей семьи и нескольких моих родственников. Среди женских имён были «Ясу» и «Норико». Предположительно имена жены моего старшего брата Ясуе, и двоюродного брата по имени Нори. Но если подписи были настоящими, то почему отсутствовала буква «е» в имени Ясуе, и добавлено «ко» к Нории? И я пришёл к выводу, что этот флаг- просто подделка».
Кадровый
Искусство тайных знаков. «Не разговаривай со шторами! Санитары не спят…»
Но не утомимый агент Онода все еще искал признаки тайного послания, или нечто вроде этого.
Онода: «Пока я держал в руках флаг с неправильно написанными именами моего двоюродного брата и свояченицы. В один момент мне казалось, что он как будто хочет мне что-то передать. Наконец я решил, что это было скрытое послание из японского генштаба».
Не найдя явных признаков «шифровки» сознание Оноды начинает порождать «химеру» - череду самостоятельных умозаключений наиболее удобно воспринимаемых им и соответствующих его психологическому состоянию.
Далее приведено то, что породил Онода: «Я рассуждал следующим образом. Положим для начала, что японская армия послала агента чтобы установить со мной контакт, а американцы об этом узнали бы. Американцы точно решили бы, что японские силы собираются восстановить контроль за аэродромом на Лубанге, поскольку этот аэродром – единственный на Филиппинах к западу от Манилы, и будет очевидной базой для атаки города с запада.
Чтобы препятствовать такому ходу событий, американцы перебазируют морские и воздушные силы в Манилу, таким образом высвобождая японские силы на Новой Гвинее, Малайе и во Французском Индокитае. (Самое главное думать маштабно!) С японской точки зрения, имело бы смысл заставить американцев поверить, что на Лубанге находится японский агент. Следовательно этот флаг, якобы предназначенный для меня, должен был попасть в руки врага(!). Теперь американцы пытаются использовать его, чтобы заманить нас к нашей базе в центре Лубанга. На такой случай, японский штаб решил принять меры предосторожности и написать имена моей сестры и свояченицы неправильно. Поскольку эту ошибку я никак не мог не заметить, она предостережет меня о том, что всё это подделка». (И так, враг посрамлен!)
Уроки Футумате не прошли для второго лейтенанта Оноды даром: «В Футамата меня учили всё время начеку. Необходимо выявлять поддельные знаки и сообщения. А собственное поведение не казалось мне слишком подозрительным. И действительно, я бы посчитал невероятно легкомысленным не подвергнуть сомнению каждую букву на том флаге».
Далее Онода восхищенный остротой своего интеллектуального уровня агента: «Японский флаг был частью попытки оттянуть часть войск противника на Манилу, убедив его в том, что Лубанг будет оккупирован снова. Я предвкушал, что скоро начнётся японская контратака».
Оноде удается убедить в собственной правоте и Козуку: «Не я один посчитал этот флаг ложным. Козука согласился со мной, что он не мог быть ничем иным».
Более того Оноде удалось организовать экспресс-обучение навыкам тайного агента Козуке. «Я передал Козуке немалый объём знаний о принципах тайной войны. И теперь он не меньше чем я сам выработал привычку видеть подтекст даже в прочитанном между строк. К тому времени он уже мог бы дать фору любому выпускнику Футаматы». (Передача навыков разведки и контрразведки воздушно-капельным путем… Или через укус… Японская секретная метода.)
Листовки и фотографии. «Как отличить подделку? Спроси у Оноды!...»
А тем временем с филиппинских самолетов продолжали сбрасывать листовки с написанными родственниками Оноды и Козуки мольбами выйти из зарослей.
Но суровый «японский партизан» Онода делал совсем противоположные выводы: «Снова и снова поддельные листовки, которые сыпались на остров. Каждый раз, когда их сбрасывали, мы думали о том, что японская атака приближается. По всей видимости, японские вооруженные силы в других районах продвинулись настолько, что уже начали беспокоить врага на Филиппинах».
«Когда мы находили новые листовки, мы были счастливы. Мы считали эту «дезинформацию» частью работы, выполняемой японской армией чтобы приободрить нас. В них содержалось много информации о том, что происходило в Японии (А говорил что не знамши, что творится в мире и в священной японщине).
Некоторую сложность вызывали сбрасываемые филиппинцами японские семейные фотографии и содержащаяся информация о жизни родственников, но и здесь опыт подготовки второго лейтенанта Оноды оставался на высоте. (Напомним. Три месяца обучения в школе армейской разведки Накано в Футумата. Это вам не это… самое…)
Онода: «В одной листовке, сброшенной в 1957 году находилось фото подписанное «Семья Оноды-сан». На фото были мои родители, моя старшая сестра Чи и её дети, моя младшая сестра Кеико и несколько других членов семьи. Всё выглядело вполне настоящим, за исключением того, что на фотографии сбоку стоял наш сосед, не имевший к моей семье отношения. Это было точно так же когда человек, бывший лишь дальним родственником Симады, оказался на семейной фотографии. Другая подозрительная деталь заключалась в том, что не было никаких причин, чтобы после моей фамилии стояло окончание «сан». «Семья Оноды» было бы правильно по правилам японского этикета».
Аналогично складывалось с фотографиями семьи Козука. Фотография подписана как «Семья Козуки-сан».
Но Козука усомнился: «Как можно ждать, что я в это поверю? С чего бы моя семья стояла перед домом, который нам не принадлежит?»
Онода: «Мы не знали, что японские города подвергались интенсивной бомбёжке, и значительная часть Токио обратилась в пепел». (Если не учитывать что в японских газетах неоднократно описывались восстановительные работы в сожженных городах, включая послевоенный Токио!)
Онода продолжает делать выводы о масштабах и целях такой активности по сбросу листовок.
И приходит к заключению – большое количество листовок на дешевой бумаге – это значит требуется большой объем для большей площади покрытия не только по Лубангу, но и по всем Филиппинским островам . А это значит есть еще многочисленные японские отряды для которых предназначаются подобные листовки. Японские партизаны везде! Мы не одни!
И значит цель противника (американцев – тьфу на них!) дезинформация остальных японских солдат, чтобы поколебать их стойкость желанием дать весточку своей родне. Онода: «Вне всяких сомнений, именно в этом состояла настоящая цель противника, и именно поэтому после наших имён было добавлено «сан». Говоря о наших семьях другим японцам, использовать «сан» было правильным». (Враг снова посрамлен!)
Более того зловредный враг (американцы – тьфу на них еще раз!) пошли в своих ухищрениях еще дальше.
«В одном из наборов листовок были конверты с отпечатанным на них адресом японского посольства на Филиппинах. Бумага опять была дешевая, так что мы решили, что такие же конверты сбрасывают японским войскам на других островах. Каждый конверт содержал карандаш и записку: «Напишите ваш домашний адрес и название вашего подразделения, и мы предоставим вам информацию, которая убедит вас. С получением данного сообщения, немедленно выходите с гор!». (Какой примитивный прием. И это подбросить агенту подготовленному в самой Футумате!... Целых ТРИ месяца обучения!... Глупцы! На что они надеялись?)
Онода своими размышлениями опрокидывает все планы врага: «То что американцы заполучили наши семейные фотографии, объяснялось примерно тем же, как и в ситуации с флагом. Семейная фотография, по-видимому, была передана японским агентом американцам или филиппинцам в попытке подбросить им некую ложную информацию. Это сделано, чтобы дать мне понять, то что фотографию не следует принимать всерьёз.
А японское руководство намеренно поместило на фотографию чужого человека, не являющегося мне не родственником». (Блестяще, не правда ли!?)
Закончив столь изощренное размышление и сопоставления фактов второй лейтенант Онода выложил сию информацию рядовому первого класса Козуке: «Раз обе стороны (американцы и японцы) постоянно шлют нам подобные сообщения, то японская контратака должна начаться в ближайшее время».
На что рядовой Козука ответил: «Хай!» (Да – по японски)
Но за тем задумался: «Мы ведь ничего не упустили? Не так ли?»
И они стали ждать высадки японской армии на остров Лубанг.
… шел 1954 год.
(продолжение следует)
копирайт на текст © Цвершиц Андрей / lautlesen.livejournal.com